Луиза Янсуар. "Дом, в котором", или изнанка мира

Этим летом в Казани в историческом особняке по адресу Островского, 15 состоялось долгожданное открытие Дома татарской книги с мемориальной квартирой Шарифа Камала. Директор Дома – поэт Луиза Янсуар – рассказала нам о проводниках, Хранителях Памяти и изнанке всего сущего.

ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ ТРИЛОГИЮ МИРИАМ ПЕТРОСЯН «ДОМ, В КОТОРОМ».

 Кто не читал, рекомендую срочно прочитать. В этом жестоко-нежном романе, почти эпосе, есть понятие «изнанка дома». Оно очень близко мне по мироощущению. Мне кажется, через поэзию, литературу, в целом через книги мы стараемся познать именно эту изнанку – изнанку мира.

КНИГИ БЫЛИ ВЕЗДЕ. И ВСЕГДА. 

Я не помню такого, чтобы у нас дома кто-нибудь не читал. Все кого-либо читали и живо обсуждали. Помню, был культ Сажиды Сулеймановой. Домашние называли ее не иначе, как «Сәҗидә апаң», «твоя Сажида апа». Поэтому у меня вначале сложилось четкое ощущение, что «Сажида апа» – это наша дальняя родственница. А не приезжает только потому, что живет где-то далеко. 

Я ДО СИХ ПОР НЕ ОТДЕЛЯЮ КНИГУ ОТ ЖИВОЙ ЖИЗНИ. 

Литературных героев – от книжных. Для меня естественно, что они ходят туда и обратно: автор берет их из жизни и помещает в свою книгу, а потом они оттуда выбираются снова в мир. Книги – это великолепные порталы. 

КОГДА ПРИГЛАСИЛИ В ДОМ ТАТАРСКОЙ КНИГИ, МОЙ ВНУТРЕННИЙ МЕХАНИЗМ, ФИКСИРУЮЩИЙ «СТРАННОСТИ» МИРА, СРАБОТАЛ. 

Ну, во-первых, книги. Ну, во-вторых, дом-музей Шарифа Камала, который для меня имеет особое значение. В-третьих, обновленное пространство, которое стало словно ответом на некое пожелание, отправленное давным-давно во Вселенную. Словно таймер тикал в ожидании. Когда-то, еще до появления движения «Калеб», мы всей нашей «тусовкой» мечтали о таком примерно месте, где бы собирались и происходила «движуха».  ВСЕМ НАМ НУЖНЫ ПРОВОДНИКИ. Для меня одним из них стал поэт Рамис Аймет. Я зачитывалась его стихами еще в школе. Даже не думала, что когда-нибудь с ним познакомлюсь и буду дружить.  Так вот, именно он открыл для меня в далеком 1998 году Дом на Островского. Это был год, когда я приехала в Казань и поступила в университет. Первый курс: 
архитектоника внутреннего мира полностью перекраивается, адаптируется к новым условиям. Рамис пригласил нас, молодых поэтов, в музей Шарифа Камала и создал литературный клуб «Акчарлаклар». Мне понравилась атмосфера Дома, и я частенько бегала туда после занятий. Не на поэтические собрания даже, а просто к Рамису – поговорить, послушать, осознать. Так появилось в моем обиходе парное сочетание: «к Шарифу Камалу», то есть «к Рамису».

ВЕРЮ, ЧТО ОНИ – ХРАНИТЕЛИ ПАМЯТИ.
 

Не только в историческом смысле, но в каком-то эзотерическом даже. Энергетическом. Помню, когда работала в Союзе писателей, в кабинет на втором этаже как-то неожиданно зашла старенькая женщина и, обняв стену, зарыдала: «Здесь у меня умер сын...» Дом на Муштари по вечерам скрипел, вздыхал, журчал водами в санузле, там было неспокойно, тревожно. Был он какой-то взлохмаченный. И такой уязвимый и оттого очень родной. Дом на Островского имеет более густую, тягучую, спокойную энергетику. Пока я «читаю» его, слушаю, осязаю. Приезжал знакомый из Питера, он увлекается всякими оккультными методиками. Сказал, что самая большая концентрация энергии на лестничной площадке. А потом на днях знакомый журналист заявил о том же. Поднявшись на второй этаж, остановился и говорит: «Вот здесь особенно сильно чувствуется аура дома...» Не хочется съезжать на оккультное, конечно, но старинные дома все же являются, на мой взгляд, пограничными пространствами. Как-то сразу вспоминаются стихи Ахматовой: «Шереметьевские липы, перекличка домовых...»  РОМАН С ЗЕРКАЛОМ. Очень люблю зеркало на лестничной площадке. У меня с ним, как говорит один мой знакомый, которому я каждый раз рассказываю вс новые истории, самый настоящий роман. Думаю: сколько людей смотрелось в него и что только не творилось у них внутри. Весь этот поток два столетия поглощался этим старинным красавцем и заперт, запечатан внутри. Во время открытия, когда делали с режиссером Резедой Гариповой и актерами тинчуринского и кариевского театра иммерсивную экскурсию, зеркало было порталом: соединяло прошлое с настоящим. И это, действительно, так. 

ТАМ, ГДЕ СЕРДЦЕ. 

Мне нравится сочетание старинного и нового. Первый этаж стилистически сделан современным, сквозным: он не обременяет тяжестью истории, уютный и домашний, приглашающий прийти и побыть. А вот с лестничной площадки уже погружаешься именно в историю, эпоху. Это тоже важно. Особенно для тех, кто впервые посещает Дом на Островского. Контрасты притягивают людей, будоражат. Очаровывают. Мне интересно наблюдать, что происходит с посетителями, когда они заходят в мемориальную квартиру. Люблю подчеркивать, что мемориальная часть – это сердце Дома. Каждый реагирует по-своему. Кто-то восклицает: «Ничего себе, как же роскошно они тогда жили! В центре города, в богатом особняке...» Кого-то, наоборот, поражает теснота: «И вот здесь ютились всей семьей?! К тому же еще приходили писатели, композиторы, актеры...» Кого-то сразу привлекает рояль, кто-то концентрирует внимание на книжном шкафчике, заполненном томами Ленина, Горького… Кого-то интересует история простенькой печки, сооруженной рядом с торжественными глыбами в изразцах и амурах. В этом контрасте – штрих-код эпохи: той и нашей… 

НИКОГДА НЕ ЗАДУМЫВАЛАСЬ, ЧТО РАБОТА В МУЗЕЕ МОЖЕТ ИМЕТЬ ТОНКИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ.

Ты ведешь людей, одновременно наблюдаешь за ними и в особенно уязвимые моменты считываешь, с чем они пришли. А еще важнее то, что считываешь в себе. Потому что мгновенно проявляется то, что имеешь внутри себя сам. 

КАЖДАЯ ЭКСКУРСИЯ – ЭТО ГРОМАДНЫЙ УРОК.

Каждый раз ты имеешь дело с живыми людьми и рассказываешь им историю, которая должна не закостенеть, не омертветь. В экспозиционных залах, где хранятся рукописи старинных книг, можно сказать, миниатюрный набор тюрко-татарской культуры, это особенно важно: дать энергетический толчок посетителю, чтобы он нащупал тропинку, ведующую в Книгу. Чтобы все эти витрины ожили и заговорили. Каждая экскурсия – это и испытание, и магия.  

ДВЕРИ, ДВЕРИ, ДВЕРИ…

На втором этаже их так много. Коридор, полный дверьми. Когда они распахнуты, иногда происходит легкое головокружение от их обилия. Явно просятся в какой-нибудь спектакль или даже фильм…

МУЗЕЙ ДОЛЖЕН БЫТЬ НЕСКУЧНЫМ, ЖИВЫМ. 
Он должен звучать, дышать, быть центром притяжения людей. Раскрывать изнанку мира, который был до, ну и стать зачином того, который сложится сейчас, нашими усилиями…
фото представлены из архива Дома татарской книги