Гульназ Сафарова: «Нисколько не жалею о поступлении на журфак!»

 Гульназ Миназимовна Сафарова родилась в Казани 1 сентября 1986 года. Окончила музыкальную школу №10 (2000 год), татарско-английскую гимназию №16 на золотую медаль (2004 год), факультет журналистики и социологии КФУ с красным дипломом (2008 год), до 2011 года училась в аспирантуре, имеет статью ВАК, написала кандидатскую, но не защитилась – не чувствует в этом острой необходимости на данный момент. С 2004 года работает на радио, ведет концерты, мероприятия и собственную программу на канале «ТНВ». Заслуженная артистка РТ (2016 год).

Самая рейтинговая ведущая татарского радио, на котором работает более десяти лет, звездное лицо татарского музыкального телевидения и канала «ТНВ» была официально признана самой лучшей ведущей. Она вела программу на TV с одиннадцати лет, в двенадцать – вышла на сцену в качестве конферансье. Гульназ около пятнадцати лет ведет международный эстрадный фестиваль «Татар җыры» («Татарская песня»), на котором первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев дал высокую оценку ее работы. Она также снялась в нескольких фильмах. Гульназ Сафарова известна далеко за пределами республики – ведет мероприятия в Москве, Башкортостане, Сибири, Пермском крае.

– Вы мечтали стать врачом, почему пошли на журфак?

– Наверное, сказалось нахождение на сцене с малого возраста. Уже с пятого класса я начала писать небольшие материалы, их публиковали в газете «Сабантуй». Мне даже там дали корочку корреспондента. Я была настолько горда собой! В старших классах я писала уже аналитические материалы, и папа (тогда – главный редактор газеты «Ватаным Татарстан» – прим. ред.) говорил, что я пишу лучше многих его журналистов, это давало мне стимул, мне хотелось доказать, что я могу еще лучше. Когда настало время выбирать, куда поступать, я пошла на журфак КГУ. Я не рвалась на телевидение как многие, о радио я даже не думала, мне просто хотелось писать, я получала удовольствие от этого. С первого курса подсела на жанр интервью, все мои научные работы посвящены именно этому жанру. Очень люблю общаться с людьми, узнавать что-то новое. Поэтому я нисколько не жалею о своем поступлении на журфак.

– Насколько сбылись ваши ожидания от учебы в КГУ?

– Все мои ожидания стопроцентно сбылись! Журфак дает свободу действий, там не нужно сидеть и зубрить, хотя я по своей натуре «ботаник» и «зубрилка». Но мне нравилась такая свобода. Я работала с первого курса (ведущей на радио – прим. ред.), совмещала, огромное спасибо преподавателям за то, что закрывали глаза на некоторые мои недочеты в учебе, замечая, что я не высыпаюсь. Журфак дает больше практики, чем теории, мастер-классы от корреспондентов газет и ведущих телекомпаний очень пригодились мне в моей карьере.

Конечно же, на первом месте среди экспертов и учителей – мой папа. Он не учил меня целенаправленно, но всегда давал важные и полезные советы. Если надо было придумать заголовок, он заставлял меня писать десять вариантов, среди которых мы потом вместе подбирали подходящий, так у меня развивались фантазия и мышление. Еще один мой Учитель – это Васил Загитович Гарифуллин (профессор кафедры национальных и глобальных медиа Высшей школы журналистики Института социально-философских наук и массовых коммуникаций КФУ – прим. ред.). Это мой наставник, руководитель научных работ, он дал мне очень многое.

Мне также нравится, что эксперты делились мастерством, исходя из личного опыта. Например, журналист Ольга Юхновская говорила, что для журналиста все двери всегда открыты, мы не должны спрашивать, можно ли взять интервью, мы обязаны его взять, нужно вести себя уверенно, ведь мы – журналисты, мы – власть. Этот совет я запомнила, и теперь всегда, когда кому-то звоню, представляюсь, сообщаю, что мне от них нужно, и отношение ко мне становится совершенно другим. За это спасибо моим наставникам.

– За что вам стыдно, когда вы вспоминаете студенчество?

– Даже не знаю, у меня не было казусов. Я никогда не списывала, всегда готовилась, мне никогда не везло на экзаменах, я не из категории везунчиков. Я никогда не ищу легких путей, мне постоянно нужно работать. Во время учебы я билась головой об стену, но старательно все учила. Единственное, за что мне стыдно – это что я спорила с преподавателями. А вообще я была примерной ученицей, постоянно все записывала, сокурсники часто обращались ко мне за помощью, и я помогала им, мне это нравилось.

– Вы взяли тысячи интервью. Поделитесь лайфхаками успешного интервью?

– К любому интервью нужно готовиться. Не нужно думать, что собеседник «легкий», с ним не сложно общаться и можно идти неподготовленным. В этом случае интервью провалится, я сама не раз убеждалась в этом. Нужно поискать информацию об этом человеке, чтобы вести себя с ним уверенно, чтобы можно было «подловить», сравнивая его ответ с другим интервью. Для меня также важно, чтобы собеседнику было интересно, чтобы он ждал вопросов и даже немного побаивался меня. Для того, чтобы собеседник раскрылся, нужно расслабить его. Я делаю это с помощью дайджест-вопросов, разминаю. Если это не прямой эфир, то можно поговорить о кофе, погоде и других незначительных мелочах, мозг собеседника даст слабину и впустит вас с вашими вопросами. Никогда не задаю вопросы из других интервью, это всегда раздражает собеседника, я понимаю это по его глазам. Никогда не нужно бояться смелых вопросов, но сейчас проблема в том, что многие молодые журналисты путают смелые вопросы с несуразными. Например, спрашивать о его заработке – неэтично.

– Кто в вашей практике был самым «тяжелым» спикером?

– Я не могу назвать имени, это публичная личность, занимающая высокую должность. Я тщательно готовилась к этому интервью. Чувствовала, что мне будет очень сложно, поэтому все досконально изучила об этом человеке. Это был радиоэфир, интервью мы обычно записываем час-полтора, а на этот раз сидели три часа. Мне было очень интересно, я внимательно слушала. Он хорошо и красиво отвечал, но мне было сложно энергетически. Видимо, он подавлял меня своим авторитетом, нечетко отвечал на вопросы, ходил вокруг да около, это угнетает.

– А кто был самый «легкий»?

– Таких очень много. Думаешь, ты все о нем прочитал, увидел, а он приходит и оказывается совершенно другим. Например, Ильдар Киямов (журналист, телеведущий – прим. ред.) открылся мне совсем с другой стороны. Я удивилась, какой он интересный и мудрый человек, ведь во время своего эфира он не раскрывается полностью, я не могла понять, что он за человек на самом деле. И таких собеседников было много.

– Вы всегда полностью расшифровываете интервью?

– Раньше расшифровывала, сейчас не хватает времени, потому что это огромная работа. Сейчас у меня больше телевизионное направление, а там с этим чуть легче. Поэтому я считаю, что труд печатных СМИ более трудоемкий, нежели телевидения или радио. Но я никогда не рвалась на телевидение, я всегда помнила слова папы: вначале нужно научиться писать и только потом идти на телевидение и радио, тогда ты будешь уметь формулировать свои мысли, и тебе будет легче.

– Как вы работаете с конфликтными ситуациями?

– Раньше я была очень эмоциональной, могла прямо в лицо бросить что-то резкое, но со временем научилась регулировать этот процесс. Задаю себе вопрос: к чему это приведет, если я тоже перейду на высокий тон. Легче спокойно все уладить и найти общий язык, поэтому я за мирное решение вопросов. Нужно похвалить собеседника, сказать что-то приятное – это не лесть или подхалимство, а подход, который можно найти к каждому. Сближение с религией тоже успокаивает, ты начинаешь по-другому мыслить и реже идти на конфликты, потому что это тебе не нужно. Кстати, я была вспыльчивой до появления ребенка. После тяжелых родов я поняла, что стала сильнее, ребенок дал мне такую силу, и это настоящее чудо. Я стала жить совершенно по-другому.

– Можно ли перебивать собеседника?

– Нужно! Все мы люди, порой уходим от темы, не нужно ждать, пока собеседник наговорится. Конечно, все это нужно делать интеллигентно и плавно, чтобы он даже не заметил этого. Кстати, этому очень хорошо учат радио и телевидение, где время ограничено. А когда я работала в печатных СМИ, то могла слушать по три часа, но мне было самой интересно. Потому что потом можно было выбрать интересные куски.

– Каким должен быть современный татарин?

– Он должен знать свое происхождение, свой родной язык, традиции, но при этом быть образованным, знать культуру, литературу. Быть развитым. Это не значит то, что нужно надевать калфак, это значит, что нужно быть современным и в то же время не забывать о своих корнях и не стыдиться этого. У меня есть знакомые, получившие блестящее образование за границей, они знают английский язык, живут и работают в Дубае, но они знают татарский язык и учат ему своих детей. Я считаю, что это здорово.

– Сабантуй превратился в некий плакатный бренд, как вы считаете?

– Сабантуй сейчас повсюду. Все знают, что Сабантуй – это татарский праздник. Но я считаю, что Сабантуй тоже должен развиваться, мы должны обновлять его, но при этом основываться на том, что было раньше. Меня радует, что везде его ассоциируют с татарами, об этом знают и в Сан-Франциско, и в Австрии, это очень круто. Меня радует, что сейчас на сабантуях меньше гуляний, меньше выпивающих людей. Мне нравится, что на казанский Сабантуй приезжает каждый район, каждый что-то презентует, человек может прийти и познакомиться с культурными ценностями и достоянием соседних районов.

– Скажите, вас что-нибудь раздражает в татарской эстраде?

– Мне многое хотелось бы изменить, но сор из избы не выносят. Я работаю на татарской эстраде, это моя семья, моя территория, я бы многое там исправила, но я никому не дам ее в обиду. Однажды я зашла в магазин в поисках ткани для выступления. Услышав про татарскую эстраду, меня привели в отдел, где продавались блестящие и яркие материалы. Я разозлилась и выдала целый монолог о таком отношении к нашей эстраде (смеется). Мы развиваемся, снимаем очень много красивых клипов, артисты начали красиво одеваться, и я всегда обижаюсь на людей, оскорбляющих татарскую эстраду. Это говорят те люди, которые не следят за ее развитием. Если вы включите татарский музыкальный канал, то увидите, на каком высоком уровне снимаются клипы, их приятно смотреть, слушать эти песни. Конечно, нужно многое корректировать. Мне не понятно, откуда такая любовь к блесткам и рюшам, к излишнему украшательству, ведь в исконном татарском национальном костюме такого не было. Артисты советской татарской эстрады тоже одевались сдержанно. Если посмотреть их фотографии и выступления, все было очень минималистично. Если смеяться, можно посмеяться и над любой другой эстрадой, в том числе над русской и зарубежной. Но лучше говорить об этом и направлять в нужную сторону.

– Чем вам понравился образ, который подобрала на фотосессию для нашей обложки модельер Катя Борисова?

– Я люблю нестандартный подход. Как только я увидела этот костюм, я в него влюбилась, хотя он вообще не в моем формате – не приталенный. Там тоже есть блестки. Но бывают дешевые блестки, дешевые пайетки, а бывают камушки, которые совершенно по-другому выглядят, дают лишь отблески. Эта ручная вышивка – представляете, какой это громадный труд? Цветовая гамма потрясающая. Это все перекликается с последними коллекциями мировых брендов. Как раз это в тему нашего разговора о современных татарах. В этом костюме переплелись последние тенденции мировых подиумов и элементы корневой татарской традиции. И этот симбиоз вызвал у меня восхищение.

Когда я выставила фото в этой одежде у себя в Instagram, посыпались комментарии, добрые и злые. Кто-то написал, что это не очень татарский костюм. Мне хочется сказать этим людям: «А вы изучали историю татарского костюма?» Они же подразумевают под татарской национальной одеждой атласно-акриловые костюмы самодеятельных коллективов советских времен. В фартучке и платье с рюшечками у татар ходила только прислуга, знатные люди одевались весьма изысканно. Они ничего не знают и строят из себя экспертов. Кто-то с иронией написал: «Да уж, Катя Борисова знает, наверное, что такое татарский костюм». Хочется у этого человека спросить: «А вы смогли бы сделать такой симбиоз?», но, боюсь, этот комментатор даже не знает слова «симбмиоз». Это все ужасно раздражает, но я стараюсь быть выше этого.

Мне надолго запомнится эта фотосессия. Я была в роскошном костюме, это была нестандартная съемка, я почувствовала себя по-другому, меня это вдохновило.

– Какая социальная сеть является для вас предпочтительной?

– Социальные сети терпеть не могу, но я их веду. Я есть ВК и ФБ. Для того, чтобы высказывать свою позицию, больше всего подходит Фейсбук. Но наиболее массовый и общенародный – это Инстаграм. Это очень мощная площадка для резонанса. У меня более 90 тысяч подписчиков, я его веду, чтобы всегда быть на виду и быть информированной. Там я находила часто классных специалистов себе на программу. Или у меня срывается съемка, мне героиня говорит, что не может прийти, а у меня три дня. Раньше я бы не знала, что делать, а теперь я кидаю клич, и все находится быстро. Но, если говорить о личном, я очень осторожно отношусь к соцсетям, не всю информацию о себе выкладываю. Я не пишу о своей семье, могу на пару дней позже выложить фотографии, могу зачекиниться не там, где я нахожусь. Не стоит выкладывать все подряд. Это недальновидно. Надо очень аккуратно с этим обращаться, потому что это действительно мощь, и она может обернуться против тебя. И я очень устаю от соцсетей. Поэтому у меня даже есть помощник, который работает по рекламной части. Но чаще я сама пишу, но это забирает много энергии и угнетает.

– Вам часто приходится сталкиваться с непрофессионализмом?

– Бывает. Сейчас многие получают образование, занимаются саморазвитием. Но в целом существует общая некомпететность, выдаваемая за профессионализм и экспертное мнение, погоня за быстрыми эффектами. На эстраде такое тоже встречается, когда человек пытается все делать сам и считает себя гениальным. Я считаю, что нужно поручать все профессионалам: гримерам, стилистам, аранжировщикам, конферансье. Задача певца – исполнять песню так, чтобы наиболее полно раскрыть ее смысл, а все остальное в номере должны делать профессионалы. Только в этом случае получится хороший продукт. Это касается всех отраслей – и в театре, и в кино. Действительно, меня поражает, когда человек приходит и говорит, что он режиссер и сам же написал сценарий, сам же и снимает. Я бы в таком фильме сниматься не стала. По молодости у меня был такой интерес, я могла согласиться на что угодно, чтобы в новой ипостаси себя попробовать, но теперь, когда меня приглашают на какие-то мероприятия в жюри, я смотрю, что это за конкурс, кто организаторы, прошу показать план. Если все четко продумано и организовано на высоком уровне, соглашаюсь, но если какая-то липа – отказываюсь. Такого дилетантства очень много, и я стараюсь этого избегать.

– Вы любите Казань и Татарстан, а в какой стране вы хотели бы жить, если бы пришлось оставить родину?

– Я действительно обожаю Казань, мы ездили по всей России с гастролями и мероприятиями, за рубежом много была. Когда я приезжаю в Казань, меня как-то отпускает. Это мое. Действительно, это самый красивый город в России. Все четко, продуманно, красиво. Это здорово, когда ты всех знаешь, и все – твои друзья, это же такая роскошь. Казань совершенно особый для меня город, даже по энергетике. А если эмигрировать, то однозначно – в мусульманскую страну. Мне нравятся Арабские Эмираты, Дубай. Они меня притягивают. Что там выросло за сорок семь лет! Чистота, порядок, совершенно другой уровень образованности! Как они зарабатывают, как они тратят, они умеют жить и работать.

Я очень много раз была в Турции, но в основном знаю эту страну со стороны пляжного отдыха и экскурсий. Была также в Таиланде, Египте, Италии, на Кипре – и все. И среди курортных зон Турция у меня остается на первом месте – соотношение сервиса и цены идеально. Я в этом году в январе собираюсь в Стамбул, говорят, это совершенно другая Турция. У меня еще нет полного представления о стране. Моя предстоящая работа связана сейчас со Стамбулом. Мне же все мало, я не умею останавливаться. Я хочу открыть свой магазин стильной одежды, для этого как раз я ездила в Эмираты, выбирала там продукцию, сейчас поеду в Стамбул, а к весне я хочу открыть свою точку в Казани, где я буду предлагать «стайл» от Сафаровой. Я считаю, что у меня хороший вкус, я могу его передавать другим, одевать людей, нуждающихся в хорошей, качественной и недорогой одежде. Таких много, поэтому я думаю, что найду свою нишу.

– Из чего состоит успех?

– Успех состоит из небольшой части таланта, большой части труда, саморазвития и еще нужно это присыпать удачей и везением. Очень важно в нужный момент оказаться в нужном месте. Надо пробовать и не бояться, тогда действительно можно достичь успеха. Но талант тоже должен быть. Иногда видишь людей, которые так стараются, у них получается средний результат, хороший, профессиональный, но не хватило таланта, нестандартного решения. Но я обожаю людей, которые трудятся, я любуюсь ими. Для меня пример – Рустам Нургалиевич Минниханов. Он встает ни свет ни заря, уже что-то сделал, уже выложил это в интернет. Когда я брала у него интервью, я спросила, как ему удается быть в пять утра на работе, прилетев накануне в полночь из какой-то поездки. А он у меня спрашивает: «А разве вы в это время спите?» Мне даже как-то неловко стало. Моя бабушка ровно такой же вопрос мне обычно задает, она тоже очень активная, многое успевает. Ей 82 года, она встает в пять утра, печет, три раза в неделю делает генеральную уборку(!). Она добилась огромных успехов в своей профессии – она очень востребованный ветеринар. Это же гениальные люди! Практически роботы, настроенные на работу. Вот, это успех. Они для меня – пример. Если взять эстраду, это Гузель Уразова, она пашет, как лошадь. Поэтому я знаю, что я получаю результат, только потому, что работаю и пашу. А критики пусть успокоятся. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.

Все свои деньги я зарабатываю сама, тяжелым трудом, работая круглые сутки, ночуя в аэропортах, пишу сценарии во время перелетов. У меня нет такого, чтобы просить денег у мужа. Он мне иногда задает вопрос: «Зачем ты туда едешь? Тебе нужны деньги? Я тебе дам». Видимо, это моя особенность – я работаю, как заведенная, не могу остановиться.

– А ребенок как же?

– Это моя самая слабая струнка. Я жалею, что не могу посвятить себя полностью своему ребенку. Я раньше считала, что женщина может успевать по всем аспектам своей жизни, совмещать материнство и карьеру, делать это одинаково хорошо. Но теперь понимаю, что какая-то область остается обделенной. Слава богу, у меня муж, который меня понимает и поддерживает, он не гнушается предложить мне ужин после тяжелого рабочего дня. У меня есть мама, которая ушла с работы, чтобы воспитывать внуков. Она всю себя посвятила своему мужу и своим детям, теперь точно так же она воспитывает моего сына, и я в сыне вижу свои черты – достигаторство, стремление сделать все на «пять». Мне даже приходится его немного расслаблять в этом отношении. Но, видимо, это гены. Потому что мы с сестрой Айсылу выросли в одной семье, но к жизни относимся по-разному. Я всего добиваюсь тяжелым трудом, а она живет легко, и ей все удается. Это просто природа.