Покорно тонут в золоте заката

Поэт,  прозаик, филолог, переводчик. Родилась в Казани в 1986 году. Публиковалась в ряде казанских альманахов поэзии, в альманахе «Золотая строфа», сборнике стихотворений «Современники» (Москва), в журналах «День и Ночь», «Дети РА», «Идель», «Казань», в антологии русской поэзии Казани «Как время катится в Казани золотое...», в книгах «Современная татарская поэзия» и «Из века в век. Татарская поэзия» как переводчица. Дипломант VII Пушкинского фестиваля искусств «С веком наравне», победительница республиканского конкурса «Поэзия спорта» 2010 года. Автор двух сборников поэзии «Море внутри» и «Маленькая тайна», а также книги прозы «Новая жизнь. Дневник Виты».

ЛЮБОВЬ

Так греет обжигающая пальцы
 Картошка, запеченная в золе. 
Так хочется уставшему скитальцу
 Обветренным лицом припасть к земле. 

Покорно тонут в золоте заката 
Фламинго легкокрылых облаков, 
И ты летишь во сне своем куда-то, 
Еще не ведая её оков.

 И кажутся намного ближе звезды: 
Над черной бездной – нежность молока.
 И ты не зря глотаешь жизни воздух, 
Когда в тебе течет её река.

 Что значит больше, чем тарелка плова, 
Игра охотника и смена поз. 
Но описать любовь бессильно слово,
 Как будто скулы свел тебе мороз...

* * * 
Скрип качелей на детской площадке 
Отзывается эхом в груди.
 Выше неба летя без оглядки, 
Оставляют весь мир позади
Только дети и ветер. 

Приснится
 Первый снег, хрупкий призрак любви, 
И в озябшей ладони синицей 
Будет памяти крохи ловить. 

Нашей бренности верное эхо, 
Собиратель осколков и снов – 
Время – словно в кармане прореха, 
Жизнь на нитке дырявых штанов, 

Ситом вечности души просеет, 
И когда-нибудь к той вышине 
Мы взлетим, как воздушные змеи, 
Улыбаясь, как дети во сне...

* * *
Ах, лето красное, любил бы я тебя… 
А. Пушкин Ни ветерка.
 И облака застыли,
 Как нарисованные, но пока 
Дождей не видно, жарко, и от пыли 
Шиповник пахнет дымом табака. 
Машин стальных цветные караваны 
В пустыне города спешат за горизонт,
 И липы вдоль обочин, как в тумане,
 Раскрыли безнадёжно жалкий зонт.
Ты на бегу глотаешь прозу жизни. 
Звенит и жалит нестерпимый зной. 
Так Пушкин, оглянувшись на Отчизну,
 Вновь посмеётся над тобой...

МОРЕ
Выброшена на берег вместе с пеной
 не рыба, не раковина, не Венера,
 прозрачная манящая прохлада
 о стенки бьётся, точит взглядом,

 песок податлив, ветер рвётся, 
прибой играет, блещет солнцем, 
морская соль на пальцах тает,
 цветастых рыб щекочет стая,

 и в тонком горлышке сосуда 
шум океана, вечность Будды...
 непредсказуем долгий путь.

 Закинув сети, ищешь суть,
 и, если ты, душа слепая,
 желаешь призрачного рая,
 волна несёт стекло на камни.

 Но код неведомых посланий 
на дно бескрылое не канет, 
когда найдёшь во тьме следы 
туда, где свет; откуда ты.

ЗИМА
Зима пахнет смертью и вспыхнувшей спичкой, 
Мерцая чуть слышно. Гудок электрички 
Окликнув внезапно, уносится прочь 
В заснеженных соснах угадывать ночь.
 Её неизбежность волной настигает: 
Змеиный укус, 
Саломея нагая. 
И пристальней бьется во влажных зрачках 
Жестокая бездна, серебряный прах.

МАЙСКИЙ СНЕГ
1.    
Воет волчица: пасть иль не пасть лихим. 
Время молиться – страшно писать стихи. 
Ночь по-шакальи скалится на звезду. 
Воронов стаи каркают на беду.
 Видно, к закату медленно катится шар, 
Жаром объятый. Чем потушить пожар? 
Души застыли: рыбьи гниют глаза. 
Ветер пустыни скоро ворвется в зал 
Кинотеатра. Хочешь еще поп-корн?
 Бьется за кадром жизни и смерти шторм.
 Розовой кромкой море кроит берега. 
Веру живую только бы не к ногам... 

2. 
Льется зеленый свет в майские реки сна. 
Невыразимый Фет снова выходит в сад. 
Тени и трепет крон.
 Яблоней снежный цвет. 
Кто-то витает над. Есть он или нет.

** * 
Блики света в витражном узоре.
 Переливы, изгибы, черты... 
Танец туфелек инфузорий, 
Гладь холодной апрельской воды. 
Раскрывается, бьется, клокочет, 
Томно дышит взопревшая гниль. 
И душа непонятного хочет 
Сквозь стекло и нагретую пыль: 
Растревоженно жить настоящим,
 Что отпустит однажды, пройдет… 
Сладок воздух весенний горчащий, 
И сирень у ограды цветет...