Кул Гали. «Сказание о Йусуфе» («Кысса-и Йусуф»). Избранные строфы. Перевод С.Н.Иванова

Поэма «Сказание о Йусуфе» («Кысса-и Йусуф») стала любимой книгой татарского народа за всю его многовековую историю. На сегодня существует около двухсот рукописных копий поэмы при том, что оригинал не сохранился. Предлагаем читателям журнала избранные строфы поэмы выдающегося булгарского поэта средневековья Кул Гали (1189 – 1236) в переводе Сергея Николаевича Иванова (1922 – 1999) – крупного учёного-тюрколога, поэта, лингвиста.

 

 

 

Одиннадцати лет был праведный Йусуф,

Когда к Йакубу он прильнул, слегка вздремнув,

И он увидел сон, уже совсем уснув, –

«Отец, – сказал он, – сон мне истолкуй теперь.

Блеск солнца и луны увидел я во сне,

Одиннадцати звёзд свет видел в вышине,

И все они земной поклон отдали мне.

Таков мой сон. Его ты истолкуй теперь.

Виденью моему истолкованье дай,

Что станется со мной – об этом знанье дай,

Во благо и в добро мне предсказанье дай, –

Пусть этот сон пошлёт надежду мне теперь!»…

 

…Тогда истолковал Йакуб Йусуфа сон:

«Тебе, – он произнёс, – во благо будет он,

Ты милостью творца да будешь одарён,

Тебя ждут слава, власть, – надеюсь я теперь.

Я верю: бог тебе владенья в дар пошлёт,

Богатство даст тебе он от своих щедрот,

И братья тебе честь окажут и почёт –

Послужат тебе все одиннадцать теперь.

Признают в мире все, что славой ты высок, –

Весь сонм земных владык, весь Запад, весь Восток

До дня Суда ты чтим да будешь – вечный срок, –

Халил и сам Забих тебе под стать теперь.

 

…И братья обо всём, что было, разузнав,

На путь негожих дел наставили свой нрав,

В сердца их злость вошла, всё доброе поправ, –

Задумали они недоброе теперь.

Мы табуны, стада пасём и день и ночь,
Мы ходим за скотом, нам от трудов невмочь.
Йусуф, Рахили сын, до вещих снов охоч,
А больше, чем мы все, отцом любим теперь!

Давайте-ка сейчас мы все к отцу пойдём,
Йусуфа отпустить попросим, а потом
Куда-нибудь его подальше заведём, –
Убьём иль продадим, – решим же так теперь.

…

 

С древнейших кладезь тот существовал времён,
И вырыт был давно кяфиром Гадем он.
Он страшно был глубок и так был засолён,
Что воду его пить никто не мог теперь.

Со временем вода в колодце поднялась,
И змеи, пауки гнездились в нём, роясь,
Кишели твари там – вся мерзостная мразь,
И полон гадов был колодец тот теперь.

…А братья, обвязав Йусуфа бечевой,
Сожгли свою любовь во злобе огневой.
Спеша его спустить в тот кладезь вековой,
Бранили все опять они его теперь.

 

…Защитник всех, кто слаб, – всемилосердный Бог,
И Джебраилу он всемилостиво рёк:
«Подай Йусуфу весть: отныне он – пророк,
Йусуфу помоги, о Джебраил, теперь».

И, ангел краше всех, возвестник Джебраил,
Приявший от Творца дар неизбывных сил,
Йусуфа в тот же миг в колодце подхватил,
Не дав в подводный мрак ему упасть теперь.

«О праведный Йусуф, – был Джебраила клич,
Господь велел тебе желанного достичь, –
Пророчеством себя навеки возвеличь,
Да будь благословен ты как пророк теперь!

…

 

 

Однажды, Зулейха когда спала, она

Йусуфа дивный лик узрела среди сна.

И Зулейха, в него безумно влюблена,

Очнулась ото сна с рыданьями теперь.

«Зачем же плачешь ты, – отец её спросил, –

Чем сердце сожжено, что ты лишилась сил,

Какой тебе был сон, чем объяснить твой пыл,

Чего желаешь ты? Ответствуй мне теперь».

«Сегодня я спала и увидала сон,

Прекраснейший во сне мне образ был явлён, –

Сказала Зулейха, – увы, не сбылся он,

Красавца нет со мной, и плачу я теперь.

 

…И чахла Зулейха, и минул ровно год,

И ей во сне опять явился образ тот.

«О Зулейха, осиль печаль твоих невзгод, –

Йусуф ей говорил, – услышь меня теперь:

Да ведомо тебе, что ты – моя, я – твой,

И пусть не привлечёт тебя никто другой,

Вовек не забывай, что ты любима мной,

Не думай ни о ком, кроме меня, теперь!»

…И поражён отец был дочерью своей,

Он понял, что любовь – причина хвори сей,

И средство он искал у разных лекарей, –

Ничто не помогло очнуться ей теперь.

 

Не спит, не ест она. Увы, её уму

Не осветить лучом нахлынувшую тьму,

Не говорит она ни слова никому,

И лекарям невмочь её лечить теперь.

Узрела тот же сон и в третий год она,

И вскрикнула во сне, отчаянья полна:

«Скажи мне, кто ты, где лежит твоя страна?

Поистине всего я лишена теперь!»

Он молвил: «Зулейха, узнай же обо мне:

Я ныне властелин в Египетской стране.

Достигнешь цели ты лишь в этой стороне –

В Египетских краях найдёшь меня теперь.

 

…Египетской страной тогда Кытфир владел,
И вестники с письмом примчались в тот предел:
Одобрил он письмо, всю суть уразумел
И, написав ответ, гонца послал теперь…

…С венцом на голове, в шелках она была,
И всем она была довольна, весела,
Как полнолунный свет был блеск её чела,
Как солнечный рассвет, цвела она теперь:

«Спозналась, наконец, с мечтой моею я –
Властителя страны узреть сумею я!
Дервишам я раздам всё, что имею я,
За эту радость, мне даримую теперь!»

 

Со свитою своей пришёл к ней властелин,
И свита прочь ушла – остался он один.
«Кто, – вскрикнула она, – сюда чужих мужчин
Впустил, и почему остался он теперь?»

Сказали Зулейхе рабыни, смущены:
«Сей муж – властитель всей Египетской страны.
Это – Кытфир, твой муж, вы с ним обручены,
И должно соблюдать приличие теперь».

И тотчас Зулейха без чувств упала вдруг,
Издавши громкий вопль страдания и мук.
Толпились, смятены, невольницы вокруг,
Отчаяньем сражён, рыдал Кытфир теперь.

 

…И от Кытфира Бог честь Зулейхи хранил –
Он знал, что лишь Йусуф желанен ей и мил.
В неведенье Кытфир о том, однако, был, –
Рабыня в нужный час бывала с ним теперь.

…И вот после того прошло ещё семь лет,
Минуло много дней – одни другим вослед,
Йусуфа привезли в Египет. Сколько бед
Он претерпел: рабом его везли теперь!

…Египетской страной тогда Кытфир владел,
И о Иусуфе весть пришла в его предел,
И он призвать к себе Малика повелел –
Мол, твоего раба узреть бы мне теперь.

 

…Едва Йусуф пришёл, как в тот же самый миг
Сияньем осветил всю площадь его лик.
Взглянула Зулейха, раздался страшный крик,
И рухнула она без памяти теперь.

…Ты юношу продай, – сказал властитель, – мне,
Алмазы, перлы – всё возьми в моей казне.
Что ни запросишь ты – не поскуплюсь в цене,
И плату за него ты сам назначь теперь».

И ангелы, что шли с Йусуфом в том пути,
Сказали: «О Малик, ты вот что возвести:
Вели, султан, сюда все ценности нести, –
Да будет каждый тюк – с Йусуфов вес теперь!»

 

…Смирился властелин с ценой и, нем и тих,
Пошёл в свою казну за грузом золотых,
И принесли тогда пять сотен тысяч их,
Но вес их меньше был, чем вес раба теперь!

Вновь злата принесли и взвесили опять,
Но продолжало всё ещё не доставать!
И злата и сребра в казне уж негде брать:
Вся не с Йусуфов вес казна была теперь!

Весь мускус принесли тогда, шелка, атлас,
И камни были там, и жемчуг, и алмаз, –
Увы, ничтожным был груз и на этот раз:
Сокровищ всей казны вес мал был и теперь.

 

…Кытфиру загрустить пришла тогда пора:
Купил Йусуфа он, а много ль в том добра!
Казна совсем пуста – ни злата, ни сребра,
И, разорённый, он – в лихой нужде теперь.

«Султан, – сказал Йусуф, – печаль свою развей,
Пускай в твою казну заглянет казначей,
Узнает, что в ней есть и что осталось в ней,
И сам тебе о том доложит он теперь».

И казначей пошёл, чтобы ответ принесть –
Мол, какова казна, чего в ней нет, что – есть,
И тут же, прибежав, принёс владыке весть:
Сокровищ и богатств в казне полно теперь!

 

…Правитель расспросил Йусуфа – всё, как есть,
И оценил его достоинства и честь,
И Зулейхе вручил, подав такую весть:
Ты юношу сего холь и храни теперь.

…Она его власы чесала гребешком,
Вплетала жемчуга в них с каждым волоском.
И стала млеть она в смятении таком,
Что сил терпеть любовь не стало в ней теперь.

…Она сказала: «Ты – явился мне во сне,
И с той поры навек и люб и мил ты мне, 
Не пожалела я всех ценностей в казне, –
Желания мои, мечты сбылись теперь!»

 

И за руку его держала Зулейха,
Как полная луна, сияла Зулейха.
Йусуф молил творца не допустить греха
Спасения просил он у творца теперь…

…Беги, – сказал творец, – отсюда прочь скорей,
Все семь открою я перед тобой дверей, –
Так я от Зулейхи спасу тебя верней,
Безгрешность обретёшь ты в сей беде теперь».

И, убежал Йусуф, создателем храним,
Все семь дверей дворца открылись перед ним,
И, радостный, Йусуф был цел и невредим, –
Бежала Зулейха вослед за ним теперь.

 

И скоро Зулейха Йусуфа догнала,
Схватила за подол – подол оторвала,
Теперь в её руках была его пола, –
Бежали и Йусуф и Зулейха теперь.

А там властитель был, и тотчас он узрел,
Что лик у Зулейхи померк и побледнел,
И он решил, смущён, спросить о сути дел
И вызнать, что же там произошло теперь.

Сказала Зулейха: «Тот юноша со мной
Задумал обойтись повадкою дурной.
Что суждено тому, кто груб с твоей женой –
Темница ль ждёт его иль участь мук теперь?

 

…И властелин сказал Йусуфу: «Ты открой,
Как смог ты совершить поступок столь дурной?
Ты вероломным был, своей лихой виной
Ты опозорил нас перед людьми теперь!»

«Властитель, – произнёс Йусуф, – она грешна,
Поистине я чист, на ней лежит вина.
Не может указать свидетеля она,
Но здесь младенец есть – свидетель мой. Теперь

Властитель произнёс: «Он мал, ты разумей:
Он только что рождён, ему семнадцать дней,
И что же сможет он поведать нам о ней, –
Ведь говорить ещё не может он теперь!»

 

…И малое дитя заговорило вдруг,
Услышал властелин той речи ясный звук. 
Отчётливым словам дивились все вокруг,
И обо всём дитя поведало теперь.

…Узнай, о властелин, причину сего зла,
Чтоб истина тебе понятною была:
Ведь если у кого разорвана пола,
Да ещё сзади, – тот не виноват!» Теперь

Всё понял властелин и всё как есть расчёл,
Он понял: со спины разорван был подол.
Младенца все слова за правду он почёл, –
Сказал он: «Зулейха, виновна ты теперь».

…

 

 

Взошёл на трон Йусуф, венец им был надет,
И было в те поры ему лишь тридцать лет.
Как солнце, излучал он несказанный свет, –
Смотрели на него не наглядясь теперь.

Был мудр он и учён, был ум его остёр,
К нему текли истцы – иск разрешить и спор.
И всем он выносил правдивый приговор, –
Обиды на него никто не знал теперь.

…И вновь пришла пора в небесной вышине

Взойти в урочный час рождённой вновь луне.

Когда Йусуф скакал, красуясь, на коне,

Взрыдала Зулейха: «Глянь на меня теперь!»

 

…И вмиг Йусуф коня остановил тогда,

Подъехал к ней – узнать, что с нею за беда.

«Кто ты, – спросил Йусуф, – и в чём твоя нужда?

Скажи мне, и тебе я помогу теперь».

«Узнай же, – был ответ, – властитель, что со мной;

Несчастной стала я, ослепшей и больной,

Властителю была я некогда женой,

И вот я, Зулейха, в какой беде теперь!

Богатств и красоты лишилась я давно,

Всё в жертву, – был ответ, – тебе принесено.

Ни счастья ныне мне, ни власти не дано, –

Вот как любовь к тебе гнетёт меня теперь!»

 

«Когда твоя любовь и вправду столь сильна, –

Ответил ей Йусуф, – и ты любви верна,

И хочешь, чтобы ей поверили, – она

Должна быть как-нибудь доказана теперь».

«Приблизься, – был ответ, – и рядом стань со мной,

И милость окажи – мне кнут отдай ты свой.

Да будет моя страсть увидена тобой,

А если нет – ну что ж, солгала я теперь».

И руку протянул, и отдал кнут Йусуф.

Вернула она кнут, лишь на него дохнув,

И вспыхнул кнут огнём, внезапно полыхнув,

И руку об него Йусуф обжёг теперь.

 

…К Йусуфу Джебраил от Господа слетел

И возвестил Творцом назначенный удел –

Ему на Зулейхе жениться он велел:

«Ты – властелин, она – твоя жена теперь».

…И стала горевать и плакать Зулейха:

«Ты знаешь, о Творец, судьба моя лиха,

Бедна я и больна, слаба я и плоха,

Стара я, ничего не вижу уж теперь.

О, если бы господь мне волею своей

Вернул и красоту и яркий блеск очей!

О, если бы творец помог мне поскорей, –

Йусуфа бы была достойна я теперь!»

 

И тут же Зулейхе явился Джебраил,

Крылом её прикрыл, молитву сотворил,

И стала Зулейха вновь юной, полной сил,

Очам и лику свет был снова дан теперь.

Когда для брачных уз настал желанный срок,

Гостей со всех сторон созвал Йусуф-пророк,

И съехалась вся знать в сияющий чертог,

И был великий пир в чертоге том теперь.

Остаться им вдвоём приспела череда,

Невинность Зулейхи познал Йусуф тогда.

«Как, – вопросил Йусуф, – за долгие года

Невинность сохранить сумела ты теперь?»

 

Сказала Зулейха: «Всемилостивый Бог

Так повелел – меня он для тебя берёг,

И схожую со мной рабыню в должный срок

Кытфир и обнимал вместо меня». Теперь

Йусуф сказал в ответ: «Ты помнишь ли тот час,

Когда на грешный путь ты наставляла нас?

И если нас Творец в то время бы не спас,

Блаженства бы не знать такого нам теперь».

Сказала Зулейха: «О праведный пророк,

Прошу – не вспоминай сей грех мой и порок.

Своею добротой Всевышний уберёг

Нас от греха тогда. Он добр к нам и теперь».

…

 

И Джебраилу Бог наказ дал: «Возвести –
Пусть братьев ждёт Йусуф. Они ещё в пути,
И до Египта им тринадцать дней идти,
Но им гостями быть уж близок срок теперь»,

И только лишь Йусуф об этом услыхал,
Он братьев поджидать, обрадованный, стал, 
И много он вознёс всевышнему похвал, –
Приезду братьев был он очень рад теперь.

…И вот они пришли, исполнив свой обет,

Владыке передав посланье и привет.

«Ты брата, властелин, спаси от мук и бед, –

Они сказали, – нас в темницу брось теперь.

 

…И повелел Йусуф под деревом им встать,

И приказал Йусуф глаза им завязать,

И братья, устрашась, все принялись стенать, –

Йусуфа умолять все начали теперь.

«Ты нас освободи, – воскликнули они, –

Отец наш – Исраил, печальны его дни,

От мук он изнемог. Ты суд твой отмени,

Ты пощади его: он слеп совсем теперь.

Когда он потерял лишь одного из нас,

Он, бедный, так рыдал, что взор его угас».

Загоревал Йусуф, и отдал он приказ

Им руки от оков освободить теперь.

 

Уже почти без чувств Йусуф был в этот миг,

Он на верблюда сел и всем открыл свой лик.

Повязки сняли с глаз у братьев-горемык,

И стали его вновь они молить теперь.

Они сказали: «Ты с Йусуфом очень схож.

А если ты – Йусуф, зачем ты нас гнетёшь?

И вправду ль ты – Йусуф, иль это – вздор и ложь?

Нет, ты – Йусуф!» – они воскликнули теперь.

И всё тогда Йусуф открыл им до конца:

«И вправду я – ваш брат, сын вашего отца.

Стал властелином здесь я волею Творца,

Мой брат и я, Йусуф, пред вами здесь теперь».

 

И братья перед ним все рухнули во прах,

Покинул разум их, объял их дикий страх.

Шла весть о том везде в Египетских краях, –

Дивился чуду люд по всей стране теперь.

«Воспряньте же, – сказал Йусуф, – не помяну

Я лихом ваше зло и отпущу вину.

Не бойтесь ничего – я милость вам верну,

И все ваши грехи прощаю я теперь!»

И встали братья все, объял их страшный стыд,

Раскаявшись, они заплакали навзрыд,

И каждый горем был подавлен и убит,

И ангелы в раю заплакали теперь…

 

Рисунки Альфии Ахметзяновой