ЗАПЛУТАВШИЙ В ЭПОХЕ

Родился в деревне Мочалей Дрожжановского района Республики Татарстан. Поэт, переводчик, сценарист. Окончил КГУ, факультет татарской филологии. Работал в газетах «Магрифат», «Шахри Казан», директором Музея-квартиры Шарифа Камала, директором Литературного музея Г. Тукая. Сейчас – первый заместитель председателя Союза писателей РТ. Автор сборников стихов «Черёмуховые холода», «По ту стороны луны» и др. Хобби – конферанс, пение (автор- исполнитель более 30 эстрадных песен и 20 романсов). Лауреат премии им. Хади Такташа (2012).

ЗАПЛУТАВШИЙ В ЭПОХЕ
Опять кроваво на краю Земли
горят огнём надежды в мутном мраке.
А по ночам – скулят во тьме вдали
на диск Луны в чужих дворах собаки.
Вперёд идя через руины лет
среди обломков горьких поражений, 
я нахожу следы былых побед
и славы отзвук на местах сражений.
Пустив по ветру пыль иных веков,
хочу сквозь вечность проложить дорогу, 
чтоб нас вела под сенью облаков
к давно в ночи забытому порогу.
…Вновь искуситель нас увёл в кювет, 
перемешав лик ада нам и рая.
Эпоха брачный вновь ведёт банкет,
 но кто на нём роль жениха играет?
 

Связав надежды в сто узлов тревог, 
жизнь увлекает нас от были в небыль.
Но по какой из ста пустых дорог
нам возвращаться под кровавым небом?
В словах – свобода! Но легко ль словам
 летать по миру, не стряхнув оковы?
Язык Эзопа – вновь диктует нам, 
чтобы загнать себя навек в окопы.
А это значит – ждёт нас впереди
 последний бой под гром грозы счастливой.
…Коль вера в завтра
нам зажжёт в груди –
то и пустырь нам станет щедрой нивой…
КАЧЕСТВО ДУШИ

1.
Ничего в мечтах своих не строю, 
не мараю зря черновиков.
Видно, я Аллаха за игрою
 потерял средь белых облаков.
Не найду дорогу я в пустыне,
где в песках маршрут до Мекки скрыт. 
Полдуши моей – в сугробах стынет,
 полдуши – в сплошном огне горит.
Поднеси хоть счастье мне на блюдце – 
мне его не надо всё равно.
Мне не важно – то ли ливни льются, 
то ли солнце жарит мне в окно.
Видно, миг пришёл остановиться. 
Разожму в молчанье кулаки...
В чём резон к грядущему стремиться?.. 
Жизнь моя – одни черновики.
2.
Как волна внутри волны шалила, 
тишина молчала в тишине,
капля пела в струях льющих ливня, 
а огонь плясал в ночном огне,
так и я – весь остываю, таю, 
выпадаю, как роса на луг,
в глубь Земного Шара попадаю и, 
как Солнце, затмеваюсь вдруг.
Мне не грустно и совсем не страшно,
 просто это – качество души,
точно капля, входит в недра пашни и, 
как шорох ветра, – в камыши.
Не нужны мне разговоры с другом 
и к родне скучающей визит.
Если встанет радуга над лугом – 
пусть мою улыбку отразит!
 
СУДНЫЙ ДЕНЬ

Ну как узнать мне свой последний срок?
 Меня тревожит непонятный шум.
Ну кто там бьётся ночью в мой порог,
 от горькой боли свой теряя ум?
Мой белый саван разорви скорей, 
чтоб душу в нём укутать, словно хлеб. 
Кто гонит правду от моих дверей –
то ль стал он слеп, то ли умом нелеп?
Судьбы скрижали не сдержали вес, 
как будто Тенгри проиграл свой бой. 
Неужто проклял нас однажды бес,
и только смерть укроет нас собой?
Подходит время. И из тёмных ниш
на Землю смотрит Вечность через тень. 
Ещё мгновенье – и, пятная тишь, 
оставит след кровавый Судный день…

* * *
Как белый бинт, лежит в ночи тропа – 
та, что меня уводит от любви.
По ней назад вернуться – не судьба. 
Ночь гасит звуки, так что – не зови.
Кругом всё сладко дремлет в тихом сне. 
И даже тени – созерцают сны!
Над сонным миром – в синей вышине –
 плывёт корона грустная Луны.
По той тропе, что, как из раны кровь, 
в себя впитала чувства стольких лет, 
я уношу навек свою любовь,
и прах её мой заметает след.
И мне б на землю с тем же прахом лечь!
 В душе – ни сил, ни слабого огня.
Бежит тропа, не обещая встреч.
 Всё дальше берег счастья от меня.
Бежит тропа. Ты ей – не прекословь. 
Судьба как речка: коль вступил – плыви! 
Земля кругла. Но приведёт ли вновь
 кольцо тропы меня назад к любви?..
 
ОБ ИЗБРАННОСТИ

Под градом дней, свистящих тучей стрел, 
кто навсегда останется в веках?..
Иной уже и место присмотрел, 
что он займёт потом на облаках.
Не собираясь, точно Колизей, 
лежать в забвенье десять тысяч лет,
 иной готовит сам себе музей,
лишь из пелёнок выбравшись на свет.
И новый гений гения под зад из очереди 
выбить норовит, чтоб собственное имя на фасад
повесить веку, вбив его в гранит.
Им невозможно пропустить момент, 
когда откроют к вечной славе вход, 
чтоб превратиться сразу в монумент и 
не томиться ни века, ни год.
Я в магазин «Дом книги» захожу,
на полках вижу «Избранных» парад. 
Кто их «избрал»? – сам у себя спрошу.
 – История? Или редактор-брат?
Стоят в витринах сотни новых книг, 
а сердце сводит болью от тоски.
То ль даст мне жизнь – быть нужным,
 как родник, то ль занесут меня,
шурша, пески…