Подруги

1998, №6 «Идель»

Серые "Жигули" быстро бежали по пустой ночной дороге. Свет фар выхватывал и терял в темноте придорожные столбы. До дому оставалось уже недалеко. Нина устало пошевелила затекшими ногами и передвинулась на середину заднего сиденья машины. Сын на мгновенье повернулся с водительского места и обрадованно проговорил:

– Ну и хорошо, мама, я думал, вы до самой Елабуги спать будете. Вон Мишка как дрыхнет. – Убрав правую руку с руля, он хотел толкнуть мирно сопящего на сиденье рядом младшего брата. 

– Не нужно, Сережа, пусть спит, я тоже еще вздремну, только ты не гони, сынок. Спрятав руки в рукава дубленки, Нина быстро за крыла глаза, разговаривать не хотелось. Легче было сделать вид, что уснула. Встречный "КамАЗ" прошумел рядом, качнул машину воздушным вихрем. Там, куда так мчался этот большегруз, был город ее детства, город, где жила ее самая близкая подруга. Прошло всего около двух часов, как Нина вышла из ее квартиры. Попили чаю, попрощались, но чувство вины из-за невозможности хоть как-то помочь подруге в ее проблеме не проходило.

...Розу она знала с детства, даже с того момента, когда человек начинает осознавать все происходящее вокруг. Родители обеих жили в одном бараке, дружили. И на свет они появились с разницей в месяц. Нина была постарше. Шло время, город строился. Квартиры обе семьи получили в одном доме и даже в одном подъезде. Люди вокруг были добрые, и у маленьких девчонок не было страшней обиды, чем деление игрушек и бантиков на "твое-мое". В школу и Нину, и Розу записали в один класс. Нина вдруг подумала, что за все 10 лет в школе они ругались с Розой всего раза три и то по каким-то девичьим неподвластным разуму капризам. Нине вспомнился их поход на танцы в лесопарке, когда учились в 7 классе. Для школьниц по тем временам поступок дикий. Розе, как заводиле, достались все шишки. Или помада, купленная на скопленные от обедов деньги. Цвета пионерского галстука и вкуса парафина.

Классный руководитель тогда оставила всех девочек после уроков  и долго говорила о дурном вкусе. Хотя не было у них тогда вкуса – ни дурного, ни хорошего. Просто всеми девчонкам захотелось помазать губы этим тюбиком с таким привычным и даже родным пионерским цветом.

Закончив школу и хорошо сдав экзамены, две подруги долго спорили, куда поступить учиться. Нина рвалась в пединститут в Елабугу, Роза предлагала Казань. Сладкое, кипящее нетерпением время надежд, когда перед тобой сто дорог, кончилось для подруги через неделю после выпускного бала. У Розы попал в аварию и погиб отец. Никогда не унывающая мама Розы Амина апа за время похорон постарела на глазах. Разговор о вузе для Розы отпал сам собой. Надо было помогать маме растить брата. Нина поступила в пединститут в Елабуге, вышла замуж. Ее родители после рождения первого внука поменяли квартиру и уже давно живут в соседнем квартале Елабуги, нянчат теперь уже третьего ребенка Нины – любимицу всей семьи Надюшку. А для Розы вместе со смертью отца жизнь словно открыла какую-то задвижку невезения и горя. Никогда не пьющая Амина апа начала выпивать и уже через четыре года ушла вслед за мужем. Младший брат отбился от рук и угодил в колонию для несовершеннолетних. Да и где было Розе уследить за ним, когда, отработав смену на заводе, она бежала через весь город встретить и проводить домой мать, уберечь ее от соблазнов винного магазина. Разрываясь на части между братом, Роза познакомилась с парнем, но и тут не повезло. Осознав, какой довесок ему будет в  подарок, тот быстро уехал на Север. Своего сына Роза вырастила одна, без его помощи. Ровесник Сережи. Нина, приоткрыв глаза, взглянула на сына, который, что-то напевая, уверенно вел отцовскую машину. Потом у Розы была новая свадьба и снова развод. Постоянно переписываясь и перезваниваясь, подруги делились самым сокровенным, но последние два-три года со стороны Розы что-то изменилось. На письма Нины она стала отвечать короткими открытками, при телефонных переговорах больше спрашивала, чем говорила о себе, а месяц назад даже забыла поздравить Нину с днем рождения. Нина хотела ехать к Розе автобусом, но муж настоял, чтобы ее свозил туда и обратно старший сын. В дорогу напросился и средний Мишаня. Выехав с утра, они уже вчера днем были у Розы дома. Взволнованная подруга не знала, куда усадить дорогих гостей. Долго радовалась подаркам, а потом целый вечер сидели вдвоем на кухне и пили чай.

Прощались уже поздно ночью у подъезда. Утром надо было быть в Елабуге. Чем же можно было помочь Розе? Какая злая сила закрашивала все светлое в ее судьбе? Нина чувствовала себя словно виноватой в том, что у нее все хорошо: муж, дети, живые родители. Лицо Розы стояло перед глазами, и свое благополучие казалось таким неудобным и тяжелым. Подруга вечером, не успевая вытирать глаза, рассказывала о единственном сыне. Нахулиганив и получив условный срок, он продолжал свои вечерние и ночные вояжи по городу. Дружная компания его сокурсников и друзей по двору, не осознавая опасности, снова ходила на грани уголовщины. Пример дяди, брата Розы, ничему не научил, а был где-то даже эталоном для подражания. Подруга не знала, что делать с этим новым горем, свалившимся на нее. Мир, создаваемый ею для единственного сына, рушился на глазах. Машина въехала в Елабугу. Сергей включил магнитофон, и салон заполнил ритм эстрадного шлягера. 

– Всем подъем, прибыли домой. "Елаз" за кормой, – почти пропел в ритм музыке старший сын. 

Войдя в дом, накормив и отправив спать уставших сыновей, Нина рассказала мужу о поездке, Розе и ее проблемах. Размешивая ложкой уже остывший чай, она вдруг смущенно проговорила: 

– Слушай, а у нас соседи по дому квартиру менять собираются. Им же юго-восток нужен, все равно Лениногорск или Альметьевск. Я схожу утром, поговорю. У Розы квартира отличная. А ты ее сына к себе в бригаду устроишь. Попробуем. А? 

...Прошел месяц. Серые "Жигули", уверенно скользя в дневном потоке машин, двигались к Елабуге. Солнце, пробираясь через хмурые по-зимнему тучи, било теплыми лучами в салон, напоминая о своем существовании. Две усталые женщины на заднем сиденье машины тихо разговаривали, вспоминая что-то далекое и родное, так близкое им двоим.