Давнее, но не забытое нами прошлое...

Интервью с ребенком, пережившим Великую Отечественную войну 1941 - 1945 гг. и послевоенное время Даминовой Сарией Сунгатуловной. 

Все дальше в прошлое уходят от нас героические годы Великой Отечественной войны. Всё меньше и меньше остается очевидцев величайшей трагедии 20 века. И мы, молодое поколение, не вправе забывать об уроках этой войны. 

- Сколько вам было лет, когда началась война? Где и с кем вы тогда жили?

- Я родилась 17 сентября 1938 года в Москве. Папа - Даминов Сунгатулла, мама - Даминова Разия. Когда началась Великая Отечественная война, я с родителями жила в Москве. Мне тогда было три года, единственный ребенок в семье. Мы жили одной большой семьей с соседями в коммунальной квартире. Мои родители работали неподалеку на очень большом и знаменитом заводе "Богатырь". 

- Когда и как вы узнали о начале войны?

- Только когда папа начал собираться на войну, я поняла, что начал страшное. Возможно, он чувствовал, что не вернется, но ни капли страха не было на его лице.  "Папа, куда ты уезжаешь?", - в слезах спросила я его, это отчетливо помню. Его последние слова: "Дочка, не плачь! Я скоро приеду. Мы будем вместе".

- Кто из ваших родителей или других родственников участвовал в войне? 

- Папа и его брат участвовали в войне, а маму отправили на Урал изготавливать оружие. 

- Помните ли вы бомбежки? 

- Помню, как тётя рассказывала об одном случае. Она жила в Москве. Когда тётя пришла домой после работы, обнаружила полностью разрушенный подъезд, немцы бросили бомбу на госпиталь, где лежали раненые солдаты. Волна этой бомбы разрушил подъезд дома. Тетя долго не могла зайти в свою квартиру. 

- С кем из родственников вы жили во время войны? В каком доме? 

- Немцы приближались к Москве. Начинаются тяжелые дни. Ежедневно воют тревоги и сирены, развешиваются черные занавески на окна, потому что при появлении света, могут бросить бомбу. Началась эвакуация. У кого есть близкие и родственники в сельской местности или в более спокойных краях, того посылают туда. Меня бабушка увезла в село Среднее Балтаево Апастовского района. Там находился её дом. 

- Как вы там жили?

- В деревне жили с трудом. Всех мужчин забрали на фронт, остались только женщины, дети и бабушки. Начинаются голод и холод. Деревенских женщин отправляли рыть окопы. В те годы были очень холодные зимы, мы радовались куску хлеба, если не спеша. Из Москвы вернулись пятеро детей тёти. Бабушка продала большой дом, чтобы дети не голодали. Мы все вместе жили в небольшой кухне с тремя окнами. 

- Чего вам больше всего не хватало?

- Детства. У меня его не было, никто не нянчился со мной, не сюсюкался. Тяжелое было детство, я его вспоминаю в темных красках. Конечно, не хватало еды. На столе гнилая картошка и трава - больше ничего нет. Хорошо, что вода была. А про одежду я вообще молчу. Она вся была порванная. В деревне не было дров, бабушка, по возможности, привозила из леса. 

- У вас были игрушки?

- Отец оставил самое ценное, уходя на войну. В последний раз сыграл на гармошке любимую мелодию и наблюдал за тем, как вокруг него кружилась в танце его маленькая дочь. Я больше не расставалась с этой гармошкой. Мне было всего 3 года, но я помню каждое слово отца, его лицо, поведение... И всё, что осталось от него, мне было очень ценно. Так что, у меня больше не было игрушек, кроме гармошки отца. 

 - Что говорили о войне взрослые? 

- Частенько слышала тревожные разговоры, перешептывания взрослых об отце и родственниках... Также чувствовала эту тревогу и я, хотя ни за что не хотела верить в то, что придет беда. Родные и близкие солдат, которые остались жить, хотя здесь правильнее будет употребить слово «выживать» в деревнях, вздрагивали от каждой весточки, которые приходили после войны, но вестей от отца, не было. Однажды я спала и видела сон, в котором явился ко мне он. Папа стоял за окном, я дословно помню каждое его слово: 
- Мама, пусти меня в дом, я вернулся, мама. 
- Погоди же, сыночек, вот приготовлю последний блинчик и открою тебе дверь. 
- Мама, открой, пожалуйста…Он умолял бабушку об этом, но я внезапно проснулась, бросилась к ней и начала ругать её. Я плакала и твердила только одно: «Почему не открыла папе дверь, почему?..» Убитая горем мать ничего не ответила, она уже всё поняла: сын не вернется… По щекам скользили горячие слезы печали и безысходности. Безысходность этого горя была еще и в том, что мать не знала, над какой могилой оплакивать сына…Безысходность этого горя была в том, что, когда смерть забирает молодые жизни ни в чём не повинных людей, матери не знают, как сообщить наивным детишкам о смерти отцов. Ведь ребенок так ждет и до последнего не теряет надежды, что отец вернется, возьмёт его на руки и горячо обнимет – и забудутся все невзгоды, уйдет с лица печаль. Этот сон сообщил мне о смерти отца. Его внесли в список без вести пропавших солдат. Но для меня он остался навсегда живым. 

- Видели ли вы солдат, при каких обстоятельствах? 

- Тогда в разные районы и деревни отправляли солдат рыть окопы. Их заселяли в дома. И в нашем доме "погостили" пятеро солдат. Они были простыми людьми. Детей очень жалели, улыбались им, обнимали. Так мне довелось увидеть их во время войны.

 - Какое событие было самым страшным? 

- Самый страшный момент был, когда мы были в Москве, немцы приближались к Волоколамскому району Московской области, тогда всё слышали звуки бомбежек. Началась паника. Хотя я была маленькой, но помню это время отчетливо. 

- А есть какое-то радостное воспоминание? 

- Самое радостное воспоминание — день, когда голос Левитана объявил о долгожданной Победе, люди выбегали на улицу, радостные, счастливые, плакали и смеялись… Смеялись и плакали…Совершенно незнакомые люди бежали навстречу друг другу, обнимались, целовались, поздравляли с Победой…

- Сария Сунгатуловна, поделитесь Вашей послевоенной жизнью. Как вы жили после войны? С какими трудностями столкнулась ваша семья? 

- А как мы жили? Бедно, плохо было, голод в сорок шестом был, выжили только тем, что по полям собирали гнилую картошку, да всякую траву, летом варили лебеду, собирали крапиву. 
Отец - без вести пропавший солдат, мама умерла после войны на Урале, помощи не от кого было ждать, был голод, семья большая, помогло только то, что коза была своя и сад, а так бы и не выжить. Мы не опускали руки и продолжали жить так, как будто слаще этой жизни и нет больше. Учились самостоятельности.  Таким образом, я осталась в деревне. Закончила школу, поступила в университет. Больше всего я боялась потерять бабушку, которая была для меня всем на этом свете. К сожалению, и это случилось в самое тяжелое время. Вскоре я вышла замуж, после начала работать учителем татарского языка в школе своей деревни. 

- Какими Вы видели врагов (немецких солдат)? Можно ли быть добрым, гуманным к врагам?
- Они сами не виноваты, были действительно плохие люди, а были и хорошие, были всякие, нельзя винить то, что было, можно лишь принять прошлое...