Логотип Идель
Интервью

«Минем Такташ»: драма человека и его времени

Слепящие блики прожекторов, маршеобразный ритм и нервные вскрики трубы в оркестре, нарастающее напряжение и неумолимая пульсация в музыке — образ приближающегося поезда стал одним из символов нового оперного сочинения, мировая премьера которого состоялась 18 мая в театре имени Тинчурина в Казани. Вниманию зрителей была представлена работа, созданная в рамках лаборатории «KazanOperaLab» – камерная опера на татарском языке «Минем Такташ» композитора Ильяса Камала.

Слепящие блики прожекторов, маршеобразный ритм и нервные вскрики трубы в оркестре, нарастающее напряжение и неумолимая пульсация в музыке — образ приближающегося поезда стал одним из символов нового оперного сочинения, мировая премьера которого состоялась 18 мая в театре имени Тинчурина в Казани. Вниманию зрителей была представлена работа, созданная в рамках лаборатории «KazanOperaLab» –  камерная опера на татарском языке «Минем Такташ» композитора Ильяса Камала.

Почему был выбран символ поезда? Мне, не очень глубоко (увы!) знакомой с поэзией Хади Такташа, сказать сложно, но почувствовалось, что это символ опасного жизненного поворота, перепутья, экзистенциального кризиса, образ быстротечности бытия, а, может быть, еще и дань эпохе 1920–30-хх годов с ее курсом на индустриализацию. Именно на эти годы пришелся расцвет творчества выдающегося татарского поэта, чья жизнь так скоротечно оборвалась в возрасте 30 лет.

Либретто оперы, созданное Рузалем Мухаметшиным, относит нас к последним дням жизни поэта. В целом, насколько можно судить, события, представленные в спектакле, не имеют биографического соответствия и стопроцентной достоверности — скорее это предсмертные мучения, видения человека, находящегося на пороге перехода в иной мир: память выцепляет важные встречи, слова, разговоры, перед глазами проносится целая жизнь, однако фокус смещен на то, что терзает душу. Хади (Артур Исламов) вспоминает свою возлюбленную (в тексте оперы – Галя), история отношений с которой оказала значительное влияние на его жизнь; встречается с самим собой в молодости (Адюк – Ильгиз Мухутдинов); слышит возгласы и лозунги толпы (артисты Государственного камерного хора РТ под управлением Миляуши Таминдаровой), славящей певца Нового времени … 

Авторы, как мне кажется, не ставили задачей рассказать конкретную судьбу в деталях, а выбрав важные аспекты, показали драму человека и его времени. История героя оперы — это история человека тонкого душевного мира, лирика, награжденного от Бога великим даром поэтического слова. Его эпоха — прагматичная, требующая «других песен» – не щадит творца. Встретившаяся ему женщина, довольно демоническая при внешней адекватности (отличная работа Эльзы Исламовой), также расшатывает внутреннюю гармонию героя, усугубляет его состояние, находя болевые точки, истерично повторяя какие-то резкие слова (конечно, я, не будучи носителем языка, не могла в деталях понять весь текст, однако музыкальные впечатления были именно таковы). 

Такташ на сцене, несмотря на свои 30 лет, выглядит изможденным, уставшим стариком, согбенно и тяжело ходит, опираясь на трость. И лишь в одном эпизоде мы видим, как его плечи расправляются, как поэт словно становится самим собой — это потрясающий по красоте номер «Ак чэчэклэр ява, донья матур» (эта сцена — визуально одна из самых запоминающихся в опере: на Такташа сверху как будто опадает майский яблоневый цвет, и кажется, что он находится в луче «звездного дождя»). Герой оперы, как молитву, многократно повторяет эту фразу, и мы понимаем: он трепетно чувствует красоту мира, он рожден воспевать ее... Это светлое лирическое начало воплощает alter ego Такташа — молодой Адюк, и как символично в потасовке в присутствии Гали старый поэт резким ударом нокаутирует молодого «конкурента», который остается обездвиженно лежать на полу… Выбор сделан.

В музыкальном плане работа Ильяса Камала выглядит очень достойно. Семь картин оперы, включающих и лирические дуэты, и речитативные диалоги, и экспрессивную хоровую сцену, и «арку» увертюры и эпилога с образом мчащегося поезда – воспринимаются цельно и стройно, без «провисов» и затянутости. Партитура создана для смешанного состава оркестра из 29 музыкантов (молодежный оркестр «Sforzando»), включающего и медную, и деревянно-духовую группы. Слышна опора на традиции выдающегося татарского оперного композитора-симфониста Назиба Жиганова, где-то в флейтовых разливах чудятся отголоски из Яруллина, активно использован национальный мелос, удачно сплетенный с современным академическим музыкальным языком, а пара арий — это готовые хиты, которые прямо сейчас можно исполнять на эстраде и которые, несомненно (при должной популяризации), будут любимы широкими массами меломанов (вспомним, как итальянцы распевали на улицах популярные арии из «Травиаты» или «Риголетто» Верди сразу после премьер).

Декорация оперы (сценограф — Лилия Мухаметзянова) отличается лаконизмом и стильностью — в основе деревянный «иконостас», заклеенный исписанными вручную листами, развевающимися на ветру. За ним — тревожащие огни поезда; на переднем плане — стол, скамья, чемодан, дверь, зеркало, которое в одной из картин превращается в люльку… Режиссура Лилии Ахметовой так же проста и точна: убедительна и понятна идея «расщепления» внутреннего мира поэта, ясны метаморфозы женского образа, предстающего то в виде реальной девушки-невесты, то в обличие матери Такташа, то пугающим черным ангелом…

В целом, работа команды авторов, постановщиков и исполнителей оставила послевкусие добротности и профессионализма всех составляющих, хотя для многих из них (Камал, Мухаметшин, Мухаметзянова, Ахметова) — это, насколько мне известно, первый опыт в оперном жанре. Яркие образы создали солист Татарского театра оперы и балета им.М.Джалиля, лауреат международных конкурсов Артур Исламов и лауреат международных конкурсов Эльза Исламова; достаточно сильно выступил чуть менее опытный Ильгиз Мухутдинов. Премьера, изначально запланированная на конец зимы, несколько раз откладывалась, что позволило солистам и музыкантам оркестра «Sforzando» под управлением Ильяса Камала более глубоко погрузиться в материал. 

Стоит отметить, важность начинания Данияра Соколова, инициировавшего первую лабораторию по созданию камерных опер татарстанскими авторами. Плоды этого эксперимента более чем убедительны. Создание малых, камерных оперных форм будоражит, добавляет «новую кровь» в общий поток развития музыкально-сценического искусства республики. Камерные формы могут и должны стать площадкой для апробирования новых тем и выразительных средств — главное, это должно звучать, а не быть упрятано «в стол»: путь в искусстве невозможен без проб и ошибок, но только так можно достичь успеха и выйти на новые уровни. 

Кроме того, стало понятно, что новые оперные сочинения, в том числе на татарском языке, – это предмет большого интереса со стороны культурной общественности: на премьере «Минем Такташ» были замечены композиторы Рашид Калимуллин и Эльмир Низамов, главный режиссер Камаловского театра Фарид Бикчантаев и директор Ильфир Якупов, руководитель Казанского музыкального колледжа Айрат Заппаров и певица Эльмира Калимуллина, ведущий концертмейстер Татарского театра им. М. Джалиля Алсу Барышникова и многочисленные представители СМИ. В одном из личных разговоров Данияр Соколов признался, что несколько лет назад по окончании Казанской консерватории он готов был уехать из страны и продолжить учебу в магистратуре одного из зарубежных вузов, однако потом что-то заставило его вернуться в республику. Это «что-то» – горячее желание развивать культурную жизнь своей малой родины, создавать среду для самореализации молодых местных классических музыкантов, формировать в Казани активное сообщество тех, кто неравнодушен к развитию современного академического искусства, в том числе его национального компонента, – тех, кто готов приходить, обсуждать, критиковать, советовать, заявлять о своей позиции... 
 

фото Рамиса Назмиева

видео Эльмиры Нуруллиной

Галерея

Теги: опера год театра татарская молодежь татарская опера таткултлаб

Следите за самым важным и интересным в Telegram-каналеТатмедиа

Нет комментариев