Тимур Алдошин. Стихи из коллективной подборки авторов лито имени Марка Зарецкого при музее Горького

«Глубоко навсегда благодарен поэту и учителю Марку Давидовичу Зарецкому, коего единственного признал за Эксперта и Наставника»

* * *

Утро. Собака сидит на дереве.

Это неправильно, чёрт возьми!

Чего она, спрашивается, там делает?

Жалобный взгляд говорит: «Сними!»

Лезла за кошкой, и было здорово,

вдруг провалилась в туман луна –

и вот, очнувшись, в платье разорванном,

скована с веткой, дрожит она.  

Лезу, хоть сам не умею, выше всё,

дуру снимать, что сидит, скуля, –

вдруг ощущаю, как валко движется

страшным волчком подо мной земля!.. 

Где же собака? Сижу на дереве,

мокрые пятна коры обняв...

«Что он там, собственно, утром делает?» –

это, наверное, про меня.  

Лезут спасать. Всё мокро от осени.

Вдруг просыпаюсь, как от толчка:

кто же их всех теперь снимет, Господи,

с башни летящего вкривь волчка?!

* * *

Ну вот, и я говорю о том же

под летней крышей из тёплых звёзд –

об этом длинном усатом бомже,

что ночью в наших дровах замёрз.

Он свой пузырь не допил, оставил,

хотя тянулась в снегу рука.

И, не нарушив старинных правил,

мы помянули его слегка.

Потом пришёл милицейский «газик»,

и мент ещё обложил бича,

что, мол, нарушил дежурство в праздник,

и ты сцепился с ним сгоряча.

Потом я вынес бутылку водки,

и тем исчерпан был ваш конфликт.

Потом мы в комнате, будто в лодке,

качаясь, плыли, и будто в лифт,

дрожа, валилися огонёчки

дрожащей ёлки, и всё путём,

и все мы радовались отсрочке:

когда-нибудь – не теперь! – пойдём.

И были танцы, и всё такое,

и «Все там будем!» – сосед кричал,

а мне вопрос не давал покоя:

чего ж он в двери не постучал?

А постучал бы – и не открыли:

немало бродит, не он один.

И Бог с ним, в общем: его зарыли –

и нас зароют, закон един.

Ну вот, и я говорю о том же –

всё достается своим трудом.

С чего я вспомнил об этом бомже?

Да нет, никто не стучался в дом.