Игорь Елисеев. Переводы с татарского (Газинур Мурат, Ахмед Адиль, Рустем Сультеев, Эльмира Шарифуллина, Джаудат Дарзаманов)

Газинур Мурат

 

В ПОЕЗДЕ

 

К замёрзшим окнам прислонясь

и за столбами следом

вертя головкой, мальчуган

куда-то едет с дедом.

 

Устал... И всё же: «Скоро, дед?»

твердит он по-татарски.

А поезд мчится. Позади

дома остались Арска.

 

Но мальчик всё не отстаёт:

«Скажи, а ждёт нас мама?»

– Присядь, сынок. Давай играть.

Представь, что ты – Харламов.

 

Стучат горошины о стол.

Хоккей – не место драме...

В сиротском поезде судьбы

мальчишка едет к маме.

 

ТЕБЯ РЕШИЛ Я БОЛЬШЕ НЕ ЛЮБИТЬ

 

Тебя решил я больше не любить,

Былое ворошить я перестану.

Пусть ласк моих не сможешь ты забыть,

И это будет – соль тебе на рану.

 

Пусть будет для тебя на рану соль –

Слеза твоя, смочившая мне губы.

По-своему ты любишь? Что ж, изволь,

А мне совсем иное в жизни любо.

 

Меня из сердца выкинь – вышел срок,

Я не вернусь, не жди меня, не надо.

Чтоб жить в разлуке, словно Сак и Сок,

Пусть Бог тебе терпенье даст в награду.

 

Я по тебе тоску прогнать сумел,

Повергнуть в прах кумира был я в силе!

Отходную своей любви я спел,

Кто с ней проститься явится к могиле?

 

Я знаю, кто на проводы придёт,

Я знаю, кто появится с лопатой.

Но я тебя избавил от забот –

Любовь погрёб я в сердце без возврата.

 

*  *  *

 

Что ж не кинулась стремглав

К ней, цветы к груди прижав?

Ты же видела, что мимо

Юность шла, тоской гонима.

 

Босоногой, в платье белом

Шла по городу несмело.

Сбилась, может быть, с пути,

Дом желая твой найти?

 

Но опять, свернув за угол,

Замечала только туго

Заплетённые в узлы

Судьбы, улицы, углы…

 

Ей встречавшихся прохожих

Странный вид её тревожил.

Только дальше был простёрт

Путь её – в аэропорт.

 

Что ж не кинулась стремглав

К ней, цветы к груди прижав?

Ты же видела, что мимо

Юность шла, тоской гонима.

 

Ахмед Адиль

 

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ СТИХИ

 

Солнце скрыл в своих объятьях мрак.

В край, где ночь царит, умчался ветер.

Не могу уснуть лишь я никак,

может, я один сейчас на свете.

 

Кто навстречу выйдет мне во мгле?

Болен кто грядущими веками?

И кого ещё на всей Земле

мучает содеянное нами?

 

Я брожу по улицам... Одной

думой полон я. Вокруг потёмки...

Смогут ли по свежести ночной

так же вот бродить мои потомки?

 

Или в дымной копоти, в лучах

всё испепеляющего взрыва

мои внуки обратятся в прах,

как леса, и города, и нивы?

 

Или будут о простой воде

умолять с протянутой рукою,

на Земле отравленной нигде

для себя не находя покоя?

 

Современник! О тебе грустя

думаю. И у тебя есть дети!

Ночь. Уснуло солнце, как дитя...

Совесть ждёт. Мы перед ней в ответе.

 

СПАСИБО, ЖИЗНЬ

 

Солнце закатилось – потемнела высь.

Окна, словно чувства светлые, зажглись.

Толпы насекомых над землёй взвились.

Жизнь – прекрасный праздник, радость бытия!

 

Молодёжь не может в этот вечер спать.

На поляне танцы в сумерках опять.

Злу не место в душах, всюду – благодать.

Жизнь – прекрасный праздник, радость бытия!

 

И в ночном ауле – множество забав,

убегают черти от людей стремглав.

Девушки надежды спрятали в рукав.

Жизнь – прекрасный праздник, радость бытия!

 

Жизнь, тебе спасибо! Довелось и нам

приводить красавиц юных на байрам,

и они внимали сладостным словам.

Жизнь – прекрасный праздник, радость бытия!

 

И на них гляжу я нынче в стороне.

Ох, попали вожжи в рученьки жене.

Что ж, и ей спасибо! Счастлив я вполне.

Жизнь – прекрасный праздник, радость бытия!

 

Рустем Сультеев

 

ПЕРЕМЕНА

 

«Звезда стремглав упала – прервалась

жизнь человека». Но иначе бабушка,

на бабочек печально засмотрясь,

сказала как-то: «Души мёртвых – бабочки».

 

И каждый раз молилась перед сном:

«Дай, Господи, грехов им отпущение,

прости, Всевышний, если мать с отцом

когда-то совершили прегрешение.

 

У человека краток век земной.

Как бабочку, его сметёт безжалостно,

И если знаешь ты грехи за мной,

прости, Аллах, прости их все, пожалуйста!»

 

Грехи?! О нет! Чиста, белым-бела

твоя сейчас летит над миром бабочка...

Как много стало их... А ночь пришла –

всё чаще звёзды падают... Но, бабушка,

 

не все о них способны боль хранить.

О памяти и говорить-то нечего.

Слова твои хочу я объяснить,

но слушают мальчишки недоверчиво.

 

Да, жизнь у человека коротка...

Случилось что-то с этим миром, бабушка...

И бабочки летят, как облака.

Как облака, летят над нами бабочки.

 

Эльмира Шарифуллина

 

ТАНЦУЮЩЕЙ ДЕВУШКЕ

 

Не из сказки ли ты появилось, дитя?

Вьётся светлый мотив, за тобою летя.

Каждый шаг твой и каждый руки твоей взмах

Вызывают восторг и в душе, и в глазах.

Не из сказки ли ты появилось, дитя?

 

Нам приносят движенья твои благодать.

Твои жесты летящему ветру под стать.

О, плясунья, богата воистину ты,

Жеребёнком игривым вбегаешь в мечты.

 

Нить привычек-обычаев нам не прервать.

Много будет таких же, как ты, танцевать.

О, не сглазить бы талии тонкой твоей!

Так танцуй же, пляши, ног своих не жалей,

Нить привычек-обычаев чтоб не прервать.

 

Джаудат Дарзаманов

 

НАЗА ХОДИТ ПО САДУ 

 

Солнце село, а Наза

ходит всё ещё по саду,

воду носит и поёт:

«Мне полить цветочки надо.

 

Пусть растут они! Для пчёл

будет радости немало.

Всё я сделаю сама,

чтобы мама отдыхала».

 

На весёлые цветы

льются ласковые струи

так, что кажется – они

кверху тянутся, танцуя.

 

МЕНЯ ПОЙМАЛА РЫБА

 

Я над речкой с удочкой сижу,

дёргаю, забрасываю снова

и за ней внимательно слежу,

чтоб не прозевать начало клёва.

 

Вдруг смотрю – клюёт! От поплавка

по воде круги пошли. И всё же

я терплю и не тяну пока,

знаю: хитроумна рыба тоже.

 

А теперь – пора тащить. А ну!

Не хватает сил, какая жалость!

Я с таким трудом её тяну, –

видно, рыба крупная попалась.

 

Но рванулась вдруг она – и вот

бью руками в речке как попало.

Получилось всё наоборот –

рыбина меня сама поймала.